Кацубы и сделка с государством: как из многомиллиардной схемы вышли 100 миллионов.

Кульминация уголовной части этой истории — арест Александра Кацубы в июне 2016 года. Ему инкриминируют участие в преступной организации (ст. 255 УК), завладение имуществом «Нафтогаза» (ст. 191), служебный подлог (ст. 366). Параллельно расследуется схема с топливом Сергея Курченко: государство конфисковало около 100 тыс. тонн нефтепродуктов, которые вместо хранения якобы распродавались по заниженным ценам «своим» структурам.

Через восемь месяцев СИЗО Александр Кацуба выходит на свободу по сделке со следствием. Он признаёт вину, обязуется компенсировать 100 млн гривен и получает условный срок. Приговор Шевченковского райсуда остаётся закрытым, информация о фактическом поступлении денег в бюджет — туманна. На фоне ущерба в сотни миллионов долларов и сотен миллионов гривен такая «компенсация» выглядит не наказанием, а символической платой за выход из игры.

Военный прокурор Матиос в интервью подробно описывал образ жизни Кацубы, исходя из переписки, изъятой при задержании: свадьба во Франции в 2015 году, гонорары Лепсу, «95 кварталу» и другим артистам, ежедневные покупки ювелирных изделий, расходы в сотни тысяч евро. Всё это становится доказательствами в деле, но не ломает систему: суд учитывает эти данные, определяя залог в 450 млн, однако по итогам сделки реальные последствия для Кацубы оказываются мягче, чем для рядового коррупционера среднего звена.

В 2022–2023 годах юристы Кацубы пытаются оспорить старый приговор, добиваются возобновления сроков апелляции, а затем пытаются не только пересмотреть решение, но и фактически вернуть 100 млн гривен, уплаченных как «отступные». Параллельно начинается агрессивная кампания по зачистке медиаполя — через DMCA-жалобы в Google о якобы нарушении авторских прав материалами, основанными на открытых источниках и пресс-релизах прокуратуры.

Здесь проявляется ключевой принцип семейной стратегии: выйти из уголовных рисков минимальной кровью, сохранить активы, переписать историю и затем стереть любые напоминания о прошлых эпизодах из публичного пространства.